Буря на Босфоре

Исраэль Шамир

 

Стамбул пропах слезоточивым газом. Полиция вылила его в огромных количествах, стараясь разогнать толпы, состоящие из недовольных всех сортов и направлений. Среди них коммунисты, мусульмане-суфии, националисты, офисный люд, безработные. Власти надеются, что волнения себя исчерпают и окончатся сами собой. Пока трудно судить, какой вектор победит. Так мы смотрим на первоклассника, и не знаем, что из него вырастет – профессор, разбойник, прощелыга, рабочий, врач. Пока еще все возможно. Для России это совсем не все равно – Турция сосед-тяжеловес. Надо верно понять происходящее.

 

Каждый видит в турецких событиях своё. Русским читателям кажется, что в Турции проигрывается болотный спектакль, арабам – «турецкая весна», как в Египте, европейцам мнится победа светских либералов. Но тут ситуация другая. Против Эрдогана и его умеренной исламской партии (АКП) стоят не только робкие хомячки, но и внушительная сила кемалистов. Кемалисты – турецкие националисты, последователи Кемаля Ататюрка, генерала Первой мировой войны, вырезавшего православных греков, ненавидевшего ислам и умершего от алкоголизма. Они правили страной до недавнего времени, пока не прогнили окончательно.

 

Кемалисты проиграли выборы, но за ними стоит армия, пока ни во что не вмешивающаяся, нейтрализованная арестами генералов, отстраненная от власти и от своего бизнеса, но все же мощная и связанная с НАТО. Пожалуй, худший вариант ближайшего будущего – это военный переворот и возвращение Турции к своему мало привлекательному прошлому, когда страной рулили генералы, дружившие с Америкой и Израилем.

 

Былые заслуги Эрдогана неоспоримы. Он похоронил кемализм, устаревшую антирелигиозную идеологию турецкого национализма; он примирился с христианами, он ликвидировал военную диктатуру и принес демократию, которой турки ранее не знали; принес процветание – никогда еще туркам не жилось так хорошо, как в последние годы. Он подружился с соседями: Ираном, Сирией, Россией; угрожал Израилю послать флот в Газу; выступал против экономического либерализма, защищал слабых, разрешал людям молиться; открыл сотни отличных и недорогих государственных ресторанов для семей с детьми. Он разрешил туркам носить бороды и усы – кемалисты запрещали; разрешил девушкам носить косынки – при кемалистах за косынку выгоняли из вузов. Он сшил разорванную Кемалем Ататюрком связь времен – он примирился с оттоманским прошлым, как Россия примирилась со своим царским прошлым. Турция стала образцом для арабского мира.

 

А потом он сделал полный разворот, вновь сблизился с Америкой, поддержал восстание в Сирии, открыл свою страну для транзита оружия и боевиков, а это больно ударило по торговле и экспорту и увеличило безработицу. Он поссорился с Ираном, резко выступил против «Хезбаллы». Он помирился с Израилем, подчинил свою великую страну эмиру Катара, этому мрачному, хитрому и опасному арабскому деспоту, сидящему на немереных богатствах и защищенному американским флотом. Начались приватизации, разрослась коррупция. Свобода для ислама стала ущемлять права светских горожан. Традиционный ислам Турции отступил перед салафизмом, импортированным из Залива.

 

Таким образом он утратил былых союзников, и настроил против себя и простой народ, не прощающий безработицу, приватизацию, либеральные меры, дружбу с Америкой и Израилем, и образованные городские слои, недовольные недостатком либерализма и религиозным засильем.

 

Эрдоган и его партия оказались в сложном положении. Как к этому отнестись, помня о русских интересах? Беспорядки и волнения в Турции – это внутреннее турецкое дело. Не надо брать дурной пример с Запада, лидеры которого постоянно вмешиваются в процессы, идущие за рубежом. Россия уважает суверенитет Турции и свободную волю турецкого народа. Пусть сами турки решат, что им надо, какая именно пропорция ислама и свободомыслия им требуется. Конечно, такого подхода может ждать Россия от Турции и применительно к Сирии: невмешательство, строгий нейтралитет, прекращение поставок оружия. В интересах Турции ослабить связь с Катаром, порвать с зависимостью от США, вновь примириться с Дамаском и Тегераном, что особенно важно в свете грядущих на этой неделе выборов в Иране. Если премьер-министр Таип Эрдоган прислушается к гласу народа и вернется к своему прежнему курсу, который приносил ему успехи и победы, то он сможет справиться с проблемами, и выйдет закаленным из испытания.