МИФЫ ЭМИГРАЦИИ

      Эдуард Тополь, мастер детективного жанра, давно живущий в эмиграции (его самые известные книги были написаны в соавторстве с Фридрихом Незнанским - "Ярмарка в Сокольниках" и "Журналист для Брежнева") выпустил недавно - на это раз в метрополии - свой роман "Завтра в России". Это не детектив, но произведение авантюрного, приключенческого жанра с футурологической примесью, то есть действие происходит в ближайшем будущем, ставшем с тех пор ближайшим прошлым. Такие книжки любил писать талантливый британский авантюрный романист Фредрик Форсайт, и его "Четвертый протокол" и последующие романы, видимо, послужили моделью для Тополя. Это не лучшая книга Тополя, но не в этом дело: в посредственных книгах яснее видны мифологемы века, чем в талантливых. В романе Тополя ясно видны три мифа, бытовавших в эмигрантской среде.

ПЕРЕСТРОЙКА - ПУТЬ К ПРОЦВЕТАНИЮ

      В русской литературе нечто подобное роману Тополя появлялось - в XIX веке. "Завтра в России" - новые сны Веры Павловны, утопия в эмигрантско-демократическом варианте. Она была написана в последние горбачевские годы, незадолго до победы демократов в великой августовской капиталистической революции. Читать эту книгу сегодня так же странно, как социалистические утопии начала века - в дни расцвета ГУЛАГа.

       Книга "Завтра в России" могла быть написана только эмигрантом - настолько она полна неуемной веры в приносящий всеобщее благополучие капитализм. Действие происходит почти в наше время, но - о чудо! - кооперативам удалось накормить и одеть страну, перестройка порождает процветание, номенклатура злобствует и неистовствует, а народ ест раков с пивом и гутарит, как хорошо стало жить:

      "Новая жизнь (русской деревни) была видна из окна поезда - стада частного скота на пойменных лугах Вятки-реки, аккуратные квадраты полей арендаторов, строительство нескольких новых изб и даже колокольня новой церкви на взгорке. Да, жизнь возвращается в деревни... русские люди превратились в израильских мошавников, живут, как хотят, даже церкви строят, никого не спрашивая!"

      Или - вагон-ресторан нашего утописта: "семья из трех-четыре  человек, взяв в аренду вагон ресторан, тут же превращала его из стандартно-безвкусной "общепитовской точки" в модерновое кафе типа "Мадонна" или в древний трактир а-ля "Русский теремок". На Украине подавали наваристый украинский борщ, галушки, заливного поросенка с хреном, гречневую кашу со шкварками, на Кавказе - шашлыки, цыплят табака, сациви и т.д."

      Все это, нечего говорить, настолько далеко от известной нам не понаслышке реальности частных и арендованных ресторанов, сумевшихсовместить несъедобность общепита с ценами парижского "Максима", что только эмигрант смог бы это написать.

      Народ в книге обожает Горбачева: "Миллионы людей идут по улицам, добровольно несут его портреты и сами, своими руками написали: "Мы за тебя, Сергеич!" - а это, я думаю, мог написать только марсианин.

      Впрочем, где творил Тополь - для меня загадка. Книга усеяна английскими фразами, из которых, по моему, только одна - грамотная, а остальные с трудом вытягивают на уровень средней школы. Тополь пишет "Good damn" вместо "God damn"(проклятие), "hard attack" (жесткое нападение) вместо "heart attack" (инфаркт), "chear" вместо "сhair", "fell in her" (упал в нее) вместо "fell in love" (влюбился) и т.д. В общем, как в известном анекдоте "Drink want? Ask!"

      Представление о Западе г-н Тополь имеет претуманнейшее: после успешного (в книжке) коммунистического переворота в России "стоимость американского доллара упала на 17%, западногерманской марки -на 21%, французского франка - на 24,7%, японской йены - на 31%". Интересно, по отношению к чему? К монгольскому тугрику? Тополь, по моему, представляет "стоимость валют" чем-то абсолютным, а не сравнительным, что падает, говоря словами его предшественника, "стремительным домкратом".

ЕВРЕИ - ВРАГИ БОЛЬШЕВИКОВ

      Центральное событие книги - успешный переворот ГКЧП. Потом в многочисленных интервью Тополь гордился своим предсказанием августа 1991 года. Победившие ГКЧПисты в его книжке ссылают всех евреев на Дальний Восток и создают там буферную зону на границе с Китаем - страшным врагом ГКЧПистов. (Тополь даже не знает, что покойный академик Сахаров и его поклонники - а не коммунисты России - были сторонниками разрыва отношений с Китаем.) Еврейская тема круто педалируется в романе, рассчитанном, видимо, на одесских евреев с Брайтон Бича.

      Евреи - хорошие, гласит американская догма, которой следует Тополь, а значит, bad guys, плохие парни должны быть против евреев. И у Тополя коммунисты высылают евреев - как будто евреи не занимали командных высот при всех без исключения генсеках компартии от Ленина до Горбачева. К слову, эта же логика и у Лунгина в его "Луна-парке" и в навязчивых заявлениях Вячеслава Костикова, отождествляющего врагов своего президента с врагами еврейского народа. Нет нужды говорить, что и это - вымысел: среди жертв первомайского разгона коммунистической демонстрации в Москве оказались и ветеран войны Борис Моисеевич Дакшицкий, и старый большевик Исаак Львович Когановский, а в реанимации и 67-летний Сальмон Яков Наумович.

      Израиль - всемогущее государство у Тополя. Любовно выписан израильский супермен с неправдоподобным именем "Бэрол (???) Леви", который "в 24 года с идеальной точностью разбомбил иракский атомный реактор, а в тридцать организовал похищение из Англии Мордехая Ваануну". Этот же супермен в тридцать пять ставит на колени Советский Союз, предварительно купив Японию. Преклонение перед Израилем такого рода - часть русско-еврейско-эмигрантской мифологемы.

ЛЕГИТИМНОСТЬ ИЗМЕНЫ

      Есть ли у человека право на измену своей стране, когда диссидентство становится изменой? Можно ли, ненавидя режим, воевать против своей страны? Что происходит на нейтральной полосе между Власовым и Курбским, Генри Торо и Токийской Розой? Как решает это Тополь - выразитель определенной части эмиграции?

      "Дайте мне радиостанцию, и я распущу Советскую Армию и свергну Советскую власть" - предлагает американцам его герой врач Ефим Рабинович - и в этом преуспевает. Интересно, что в реальной жизни для уничтожения Советского Союза был, действительно, применен патент Ефима Рабиновича: национальная рознь, поощряемая радио "Либерти", комитетом "Карабах" и подобными организациями. "Еврей-эмигрант с израильской визой" посоветовал требовать суверенитет республикам и возможность отозвать своих солдат из Советской Армии - и вот уже "по первому радиопризыву солдаты-мусульмане бросают казармы, захватывают поезда и мчатся домой". Напоминает известный призыв: берите сколько хотите суверенитета...

      "Сколько немыслимых, фантастических проектов свержения Советской власти пришлось выслушать (американскому разведчику) от русских евреев-эмигрантов, какую силу ненависти к строю нужно было (им) нести в себе", - пишет Тополь. Я не поклонник статьи 74 УК РСФСР, погубившей безумца Осташвили, но по Тополю эта статья и впрямь плачет: данный пассаж не только антисемитский, но и способен вызвать антиеврейские эмоции у нормального русского человека. Мало, мол, евреям-эмигрантам, что они уехали, куда хотели, они еще и в ЦРУ бегают,чтобы Россию порушить. Но Тополь, надеясь польстить своему американско-еврейскому читателю (естественно, патриоту Америки), безбожно врет. Действительно, была и есть такая категория эмигрантов, которая бегала в ЦРУ, писала проекты и делала предложения - от атомной бомбардировки России до подрывной работы на РС "Свобода". Эдуард Лимонов одним из первых в эмиграции осудил моральную нечистоплотность эмигрантов, поддерживавших врагов России и бравших за это деньги ЦРУ. Но среди тогдашних врагов Советской России были не только и не столько евреи - самая злобная антисоветская речь была произнесена в свое время Александром Солженицыным, а Владимир Максимов убеждал, что "лучше быть мертвым, чем красным". Так уж получилось, что не евреи, а Буковский призывал к блокаде России, не евреи перекидывали мосты к афганским "духам", а НТС. Даже Солженицын признавал (в "Вестнике РХД"), что евреи-эмигранты настроены очень про-русски (а по-моему, в основном вполне по обывательски, больше заботясь о заработке, чем о строе в России).

      Да, в эмиграции были всякие мнения о допустимости и определении измены. Новый, эмигрантский вариант "Круга первого" А.И. Солженицына - пример тому. В первом "самиздатском" варианте романа герой Иннокентий Володин срывал провокацию МВД и не давал чекистам выдать медицинскую помощь - за шпионаж. Это бесспорно допустимо и не вызывает моральных затруднений. В "тамиздатском" варианте он мешал Москве овладеть ядерным оружием, то есть, на мой взгляд, делал неизбежными ядерный шантаж и/или ядерную бомбардировку России военно-воздушными силами разрушителей Хиросимы, Багдада и Дрездена.

      Еще более морально спорной была поддержка афганских "муджахедов", оказавшихся кровавыми чудовищами - ведь они измывались и пытали не абстрактную советскую власть, но реальных Вовок и Колек.

       Интересно, что эмиграция - от Максимова до Синявского -нашла в себе силы отказаться от апологетики измены после августа и - за исключением платных агентов "Свободы" - не поддержала эксцессы нынешних правителей Кремля.

      Книга Тополя была написана в другое время, в другом месте, и нормальный человек на месте Тополя сегодня постарался бы ее забыть, как не вспоминают Солженицын, Максимов, Буковский своих выступлений времен "холодной войны", как не афишируют деятели "второй волны" сотрудничества с нацистами: быль, мол, молодцу не укор, кто старое помянет, тому глаз вон. Но Тополь далек от этого. Апофеоз книги - заявление американского президента о том, что "объединенные силы армии, авиации и флота стран НАТО ведут в настоящий момент массовую высадку десантов в СССР... Мы послали в Россию достаточное количество сил... Они получили задание арестовать кремлевское правительство".

       Вот такие мечты об оккупации России силами новообретенной звездно-полосатой родины эмигранта. Впрочем, все это предвосхитил лучший анекдот брежневской поры, дающий точный портрет таких людей: "Рабиновича исключили из партии, и снится ему сон, что началась третья мировая война и окончилась победой американцев. Рейган на белом коне стоит у врат Кремля и Брежнев выносит на подушечке ключи Москвы. Не надо мне Москвы, говорит Рейган, не надомне Кремля, только восстановите Рабиновича в партии".

       По скромности,  видимо, срезал Тополь эпилог, где благодарный народ оккупированной, пардон, освобожденной Москвы вводит автора в ЦДЛ, прямо в секретарское кресло...

Русская страница Исраэля Шамира